Некоторым такой акробатический номер может показаться не воплощением грации и красоты, а чем-то странным и неестественным. Но в Монголии умение изгибать тело под самыми невероятными углами доведено до такого совершенства, что некоторые сторонники этого искусства считают его совершенно уникальной монгольской традицией и хотят добиться для него международного признания.
Номера пластической акробатики входят в программу часовых концертов традиционного монгольского исполнительского искусства, идущих ежедневно в Государственном драматическом театре – внушительном здании советских времен в центре Улан-Батора. Публика начинает аплодировать исполнительнице уже в начале выступления, когда она делает великолепную стойку на руках, выгибаясь дугой так, что спиной почти касается затылка, изящно переплетя в воздухе ноги в форме буквы «S».
Аплодисменты нарастают, когда гимнастка, зажав зубами укрепленный на перше мундштук, постепенно выгибает туловище, пока ноги не оказываются прямо перед лицом исполнительницы, руки разведены в стороны для сохранения равновесия. «Монгольские акробатические этюды демонстрируют красоту человеческого тела. Мы хотим, чтобы пластическая акробатика считалась классическим видом искусства, как балет», – говорит одна из известнейших в Монголии тренеров по пластической акробатике Норовсамбуу Будбазар (Norovsambuu Budbazar).
На протяжении сотен лет монголы оттачивали свое акробатическое искусство наподобие монгольского народного танца биелэг, говорит Норовсамбуу. В танце биелэг исполнители изгибаются назад, пока спиной чуть не касаются пола.
«Сохранились письменные свидетельства XVII века о первом театре под названием «Саран-Хуху», основанном Дазан Равжаа (Dazanravjaa). Рассказывают, что в этом театре имелись женщины, которые могли двигаться так, будто их тела были гуттаперчевыми», – говорит Норовсамбуу, имея в виду буддистского ламу, поэта и драматурга, почитаемого в Монголии как святого.
Однако мнения по поводу исторического наследия монгольских пластических акробатов расходятся. «Не то чтобы мы унаследовали это из глубины веков, мы просто внедрили это у себя и превратили в вид национального искусства», – говорит бывшая акробатка и специалист по истории искусства Художественного совета Монголии Номинтуйа Баасанхуу (Nomintuya Baasankhuu).
На взгляд Баасанхуу, пластическая акробатика превратилась в настоящий вид исполнительского искусства с созданием в 1941 году Государственного цирка Монголии и появлением первой официальной пластической акробатки Ценд-айуш (которая, как и большинство монголов того времени, называла себя только по имени). «С нее действительно началась школа искусства пластической акробатики в Монголии. Потом была Мажигсурен (Majigsuren), вторая исполнительница номеров «каучук». С ее приходом номера обогатились не только пластикой тела, но также силовыми и эквилибристическими элементами», – говорит Баасанхуу.
В 1958 году в возрасте девяти лет Норовсамбуу пришла в цирк после того, как ее заметила Мажигсурен, разглядев в девочке талант. «Все имеющиеся у нас разнообразные методики, позиции и композиционные элементы нам дали именно эти три человека», – говорит историк Баасанхуу.
Сегодня Норовсамбуу 65 лет. Она является последней живой легендой монгольской пластической акробатики. Норовсамбуу считает, что приверженность Монголии искусству «каучук» обеспечило ему особое положение в мире.
Монгольские акробаты стали ведущими артистами таких всемирно известных цирков, как канадский «Цирк дю солей». С 1994 года в общей сложности 37 монгольских артистов выступали в составе труппы этого цирка, 29 из них в качестве исполнителей номеров «каучук». Как отметил в сообщении по электронной почте пресс-секретарь «Цирка дю солей», Монголия славится сильными цирковыми традициями в целом ряде акробатических дисциплин, включая номера воздушных гимнастов и акробатов на шестах – жанр, известный под названием «Русская палка», но традиция номеров «каучук» является уникальной в своем роде. «Монголия специализируется на этой дисциплине, что, на наш взгляд, являет собой результат физической предрасположенности и сильной традиционной школы», – подчеркнул он.
В 2008 году американская артистка Нэнси Кейт Сифкер (Nancy Kate Siefker), занимавшаяся гимнастикой и балетом, начала брать уроки пластической акробатики, обнаружив в Сан-Франциско монгольского тренера. В этом году она по совету тренера совершила уже вторую поездку в Монголию на короткий интенсивный тренинг. По признанию Нэнси Сифкер, раньше она считала эти выступления второстепенными номерами цирковой программы, но наблюдение за работой монгольских акробатов развеяло эти представления.
«Это не второстепенное действо – это не просто выорачивание руки, залезание в коробку или пролезание через теннисную ракетку. Это танец, это повествование, […], это пробуждение эмоций», – говорит она.
Хотя Норовсамбуу очень рада, что монгольская пластическая акробатика обретает признание по всему миру, ее все больше беспокоит то, что заявка Монголии о признании ее отдельным видом искусства не будет удовлетворена, так как сотни монгольских пластических гимнастов работают теперь в разных странах в качестве исполнителей и тренеров. «Другие страны научатся «каучуку» у Монголии», – говорит она. – Как таковой этот вид пластической акробатики не исчезнет, но как монгольский – может вполне. Много стран претендуют на то, чтобы объявить его своим изобретением».
В 2011 году Норосамбуу возглавила организационный комитет по выдвижению монгольской пластической акробатики претендентом на включение в список нематериального культурного наследия ЮНЕСКО – программы ООН, выделяющей финансирование на сохранение культурных традиций и повышения информированности населения планеты об их значении. Решение ЮНЕСКО по данному вопросу еще не принято. Официальный представитель не ответил на просьбу EurasiaNet.org о комментарии.
По словам Баасанхуу из Художественного совета Монголии, принимавшей участие в подготовке заявки в ЮНЕСКО, много людей в мире исполнительского искусства уже признают этот вид пластической акробатики исконно монгольским видом искусства, но одобрение со стороны ЮНЕСКО стало бы хорошей поддержкой. «Признание со стороны ЮНЕСКО может убедить [мир] в приверженности народа Монголии этому виду искусства, и оно будет признано наследием Монголии», – подчеркивает она.
